Труд — это прекрасно. Но если начать разбираться, а кто и чему именно будет учить, возникает масса вопросов. В СССР, вспомните, в каждой школе в кабинете трудового обучения стояли станки. И дети лет с 11–12 на них работали. И это называлось «урок труда». Сейчас таких станков в школах нет, а значит, их нужно поставить. Это огромные деньги. Где их взять? Плюс родители тут же справедливо начнут кричать, что работать на станках опасно. И они будут правы.
Третий момент: а для чего детей учить работать на станках? Пригодится им это в жизни? Вопрос риторический. Ведь если ребенок решит стать, скажем, токарем, его и так в колледже научат. А дома ни у кого станков нет. Хорошо, допустим, станков не будет.
Тогда детям раздадут, условно, напильники. Научат работать с деревом и металлом. Отлично. Но вот тоже — зачем? Как эти навыки пригодятся в жизни? Иными словами, к самому предмету изучения есть масса вопросов. Если, как говорит Сергей Кравцов, уроки труда — это часть воспитательного процесса, то заниматься, в принципе, дети могут чем угодно.
Ну, например, чистить во дворе школы снег, мыть в классах полы и выполнять другую грязную работу, чтобы сформировался навык послушания. Учитель сказал — ребенок сделал. Велика вероятность, что будет задействован принцип монастыря, где монахам могут раздать растения и велеть сажать корешками вверх. Выглядит глупо, но цель ведь не посадка растений, а выработка послушания, когда ты делаешь абсолютно ненужную работу, не спрашивая зачем.
Готовы ли к такому опыту наши дети? Готовы ли к этому родители? Ведь если детей, например, начать заставлять мыть в школе полы, многие мамы и папы будут крайне недовольны. Они скажут, что отправляли своих отпрысков учиться, получать знания, а не тряпкой махать. И вообще, согласно 63-й статье Семейного кодекса, функция воспитания лежит на родителях.
Велика вероятность, что возникнет ситуация, когда учителя и родители начнут ронять авторитет друг друга. Родители станут говорить, что учителя с ума посходили — заставляют мыть пол вместо того, чтобы учить. А учителя будут намекать, что родители плохие — не научили ребенка элементарным навыкам уборки.
Иными словами, велика вероятность, что уроки труда превратятся в очередной повод для конфликта. Они не дадут ни знаний, ни полезных навыков, ни воспитательного эффекта. Во всяком случае, пока ни первого, ни второго, ни третьего не просматривается.
Если будет какая-то конкретика — давайте ее обсуждать. А пока конкретика такая: школьная программа перегружена, а в нее предлагают то один, то другой предмет. У детей и так по 7–8 уроков, а им еще накидывают. И каждый раз — для их же блага, руководствуясь «железными» аргументами. В итоге к концу 11-го класса здоровых детей уже почти не остается.
