В марте этого года исполняется 165 лет со дня рождения художника Василия Матэ. В свое время именно он ввел моду на гравюры в нашей стране и справедливо считается одним из самых ярких художников-граверов. Увы, даже ценители этого вида искусства знают гораздо больше о прекрасных работах Альбрехта Дюрера или Густава Доре, чем о наследии нашего соотечественника. Его юбилей — прекрасный повод для исправления этой несправедливости и знакомства с азами ксилографии.
Если у родившегося 6 марта 1856 года в Восточной Пруссии Вильгельма Иоган на Матэ и были какие-то особые черты, проявившиеся с детства, то это, конечно, усидчивость и терпение. И вот итог: иной талант без трудолюбия так и остается пустоцветом. Талант же Матэ расцвел с годами.
…Сын небогатого немецкого землевладельца, инженера Вильгельма Матэ, с детства был неприхотлив и жаждал знаний. Матэ переехали в Санкт-Петербург, но денег на обучение сына не хватало, и Вильгельма Иоганна, а на русский лад Василия, определили в приют для детей немецкого происхождения. Матэ относился к учебе трепетно.
В Реформатском училище — по сути аналоге среднего учебного заведения, основанного на базе пансиона немецкого пастора Муральта, — воспитанники изучали историю, политическую географию, основы права, а также иностранные языки, включая латынь и немецкий. После окончания заведения Василий был отправлен в Рисовальную школу общества поощрения художеств, после которой поступил в Академию художеств.
Как же много в жизни значит случай… Окажись Василий Матэ у другого наставника, возможно, и судьба его сложилась бы иначе. Но его учителем стал Федор Иванович Иордан — профессор гравирования, он же — ректор Императорской академии художеств. Матэ был заворожен его лекциями и практическими занятиями. В те времена гравюры были в моде. Их популярность определялась ростом тиражей журналов и набирающего обороты книгопечатания, при котором оформительской части уделялось огромное внимание.
В наш век нет никаких проблем с копированием: вот вам ксерокс, вот фотография, вот оцифрованное изображение, привычным стал принтер, хочешь — черно-белый, а хочешь — цветной, а тут и вовсе рождает аналог исходнику принтер 3D. Но когда-то получение копии что текста, что рисунка было возможно фактически лишь вручную. С развитием типографий с текстами стало проще. А вот рисунки были и оставались весьма затратной частью производства. Так что гравюры, а точнее ксилография, при которой оттиск изображения получался с деревянной копии с продавленным или, напротив, выпуклым контуром, была самым популярным способом достижения результата — возможности тиражирования изображения. Матэ «заболел» магией этого искусства. Когда произведение, вышедшее из-под его рук, получало возможность многократно отпечатываться на бумаге, то есть тиражироваться, оно становилось доступным все большему и большему числу людей. А Матэ по сути своей был просветителем.
Александра Сергеевича Пушкина. Бумага, офорт
Безусловно, ксилография, при ее неоспоримой значимости, все же была вторична по отношению к оригиналу. Но Матэ это мало смущало. Он неплохо рисовал, но портреты его кисти получались не слишком похожими на оригинал, да и каких-то значимых идей он не вынашивал. Копирование же было его страстью. Но что такое — копиист? Пусть и талантливый?
Кажется — лишь тень одаренных от природы гениев, подмастерье великих. Но пусть Матэ и не писал полотен, над смыслом которых спорили критики, но он довел искусство гравера до таких вершин, что его работы, продолжая оставаться копиями первоисточников, сами по себе стали произведениями искусства. Что любопытно — известность пришла к нему еще в студенческие годы. Вот как писал об этом художник Мстислав Добужинский: «У Иордана учеников было мало — особенно таких, которые, подобно Матэ, могли бы говорить по-немецки. Матэ, работая у него, не оставлял и деревянной гравюры и в этой области вскоре перегнал всех своих конкурентов.
Особенно он специализировался на портрете, и его очень ценили издатели еженедельных журналов. Его призвание угадал раньше всех М. О. Микешин, который в то время издавал «Пчелу». Он давал каждую неделю Матэ тусклую фотографию, изображавшую какого-нибудь общественного деятеля или генерала, и, слегка пройдя его своими аляповатыми штрихами, заказывал награвировать к следующему номеру. Таким образом молодой гравер зарабатывал рублей 100 в месяц — заработок огромный для студента. Микешин, видя его способности, сказал ему раз: — Какой вы Матэ! Вы не Матэ, а Перун! И одно время он подписывал свои гравюры этим именем: это было в «Пчеле» 1877 года».
После получения серебряной медали за гравюру с этюда головы Иоанна Крестителя, которую А. Иванов создал для своего полотна «Явление Христа народу», Василий Матэ был отправлен в Париж на учебу. Его наставником стал знаменитый гравер Адольф Паннемакер. Спустя девять лет Матэ будет избран в Академии художеств академиком. Его друзьями и учениками будут люди, звездные имена которых навсегда вошли в историю русского искусства — Илья Репин, Валентин Серов, Исаак Левитан, Борис Кустодиев.
Надо признать: слава не очень интересовала Матэ. По воспоминаниям современников, он был обаятелен и скромен. Увидеть его можно на портрете кисти Бориса Кустодиева: вот он стоит, чуть угловатый человек с вечной спутницей-лупой в руках; взгляд — внимательный, может чуть настороженный. А на заднем фоне, за столом, изображена Ида Романовна Матэ (Мазинг), жена, помощница и муза Мастера.
Став в Академии художеств главой граверного отделения, Василий Васильевич с головой ушел в работу со студентами. Он преподавал в Центральном училище технического рисования барона Штиглица, в Рисовальной школе поощрения художеств. Мастерская же Матэ находилась при его казенной квартире — в длинном коридоре нижнего этажа Академии художеств. Оттуда был выход на маленький балкончик, с которого он читал лекции. Особую ценность представляют его записи о теории гравирования. «Как музыкант берет чужие произведения и дает как бы новое сжатое музыкальное произведение, так и гравер укрощает сложную симфонию красок и передает ее в черном и белом и только в двух красках вызывает богатство светотени и колорита», — пояснял он. И добавлял: «Гравер не скучный копиист, а создатель нового мира образов, где картину художника он переводит на свой язык, придает новые оттенки».
Начав с ксилографии, со временем Матэ перешел на технику офорта, сочтя, что так изображение будет максимально похоже на карандашное. И правда: линии приобрели шероховатость, свойственную карандашу неровность, а передача мазков получалась естественной.
Надо сказать, что становлению гравюры как отдельного искусства мы во многом обязаны и его ученикам. Так, А. Остроумова-Лебедева стала первым в России художником-гравером, резавшим собственные композиции.
Портреты Александра Пушкина, Николая Гоголя и других русских писателей, деятелей культуры и искусства, исторических личностей, копии рисунков и полотен Ильи Репина, Василия Сурикова и Виктора Васнецова, а также воспроизведенные работы почитаемого им Рембрандта — наследие Матэ огромно и до сих пор, судя по всему, полностью не изучено и не учтено. Только в офорте известно порядка 300 его работ, 225 из которых — портреты.
«Мастер света и тени» скончался в апреле 1917 года, не дожив до мятежного Октября. Имя человека, на работах которого присутствовали члены царской семьи, новая власть сохранила, но значительно урезав и откорректировав его наследие: долгие годы нам были известны лишь те работы мастера, которые изображали исключительно принятых советской властью писателей. Но время все расставляет по своим местам, и сегодня офорты и другие работы Василия Матэ находятся в доступе, хотя какие-то из них, возможно, еще только ждут своих открывателей.
СПРАВКА
В зависимости от материала печатной формы в гравюрные техники входят гравюра на металле, линогравюра, ксилография, гравюра на картоне, воске и т.п. Среди гравюр на металле встречаются гравюра резцом на меди, стали, офорт, меццо-тинто и др. Есть также лавис — углубленная гравюра на металле, когда изображение наносится непосредственно на медь кисточкой, смоченной в кислоте. Гравюры лависом напоминают рисунок кистью с размывкой. Многие ошибочно причисляют к гравюрам и литографию, но это лишь полиграфический метод офсетной печати.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
— Светлана Румянцева, художник, куратор выставок, член руководства творческого союза художников России «ТСХР»:Василий Матэ был одним из основных граверов в России в конце XIX века. Автор многочисленных офортов и ксилографий, он создал множество портретов деятелей русской истории и культуры. Он не просто создавал копии, а старался придать картине художника, которого копировал, новые оттенки, привнести свою индивидуальность. Особенно у Василия Матэ великолепны его факсимиле карандашных рисунков. Он мог передать технику карандаша, штрихи и растушевки, свинцовый карандаш или сангину. И он мог через черно-белое изображение передать цвет!
И сегодня, когда копировать возможно все и это стало весьма легко благодаря всяким технологиям, копии, которые создал Матэ, важны именно тем, что они знакомят нас с историй и людьми, которые жили и творили до нас. С его гравюр смотрят на нас абсолютно живые портреты.Все его работы индивидуальны и сами по себе являются произведениями искусства.
В ТЕМУ
Супруга Матэ умерла в 1920 году, а в 1942-м не стало их дочери — Марии Васильевны Матэ. Ее муж, профессор Дмитрий Каргин, инженер-путеец, занимавшийся также начертательной геометрией, умер в 1949 году и вошел в историю не только как выдающийся ученый, но и как автор одной из лучших книг о блокаде «Великое и трагическое. Ленинград 1941–1942». А в 1948 году в издательстве «Искусство» вышла монография о Матэ Ивана Лазаревского — очевидно, последняя из книг о нем.
