Партизанское движение в годы войны вошло в песни, стихи, рассказы. Между тем в истории о советских партизанах до сих пор есть немало темных страниц. Кем на самом деле они были? Как воевали? Кто им помогал?
Советские партизаны были огромной диверсионной и освободительной армией, рассказывает военный историк, кандидат исторических наук, преподаватель МГУ имени Ломоносова Виктор Трефилов.
— Всего на оккупированной территории СССР в 1941– 1944 годах действовало около 6,2 тысячи партизанских отрядов и соединений. Их общая численность — не менее миллиона человек, — рассказывает историк.
По его словам, успех партизанского движения во многом обусловлен тем, что его возглавляли профессионалы.
— Еще с 1920-х годов Советская Россия жила под лозунгом «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем». Поэтому на территории нашей страны готовились, в хорошем смысле слова, «поджигатели» — люди, которые будут совершать диверсии в буржуазных странах, приближая мировую революцию, — говорит Трефилов.
Например, Герой Советского Союза Василий Корж (псевдоним Комаров) в свое время воевал в Испании, где числился советником республиканской армии. Уже в первые дни Великой Отечественной он организовал партизанский отряд. 26 июня его бойцы ловили по лесам немецких парашютистов. А 28 июня «комаровцы» вступили в бой с колонной легких танков. Эта дерзкая, почти безрассудная атака — первая в истории партизанского движения в СССР.
Или вот Герой Советского Союза Станислав Ваупшасов. Он до 1924 года занимался диверсиями и разведкой на территории Западной Белоруссии, которая в те годы была под Польшей. В 1925-м его отозвали в Москву и направили для обучения в Комвуз национальных меньшинств народов Запада.
Икона сопротивления
— Конечно, этих кадров было недостаточно, поэтому в 1941 году было создано впоследствии знаменитое 4-е управление НКВД СССР под руководством Павла Судоплатова — известного разведчика и диверсанта, — рассказывает Виктор Трефилов. — Судоплатову, в частности, подчинялась Отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД СССР. Из ее состава формировались целые разведывательно-диверсионные отряды. Их забрасывали в тыл врага, где они пытались организовывать либо пополняли партизанские отряды.
18-летняя Зоя Космодемьянская, ставшая ярким символом движения сопротивления, была одной из выпускниц школы диверсантов, бойцом разведывательно-диверсионной «партизанской части 9903 штаба Западного фронта».
До войны — обычная школьница-хорошистка, она мечтала поступить в Литературный институт и писать книги, как ее любимый Аркадий Гайдар. Ни она сама, ни ее соученики не были профессионалами диверсионного дела: ускоренные трехдневные (!) курсы подготовки и потом — в бой. Для Зои, как и для многих, первый и последний. Страшный период, требовавший страшных жертв и безжалостных решений…
Обманутые ожидания
Стратегической задачей забрасываемых в тыл врага бойцов была организация народной борьбы на местах. Но сделать это, по словам Трефилова, поначалу было не просто.
— Дело в том, что население в основном было сельским, и советскую власть любили далеко не все, — поясняет историк. — Относительно недавно закончилась Гражданская война, затем была насильственная коллективизация, высылка кулаков — наиболее работящих и зажиточных селян. Были и продразверстка, и голод, и подавление крестьянских бунтов. Иными словами, претензий к власти накопилось немало. Поэтому часть населения заняла выжидательную позицию: а вдруг оккупанты лучше окажутся? Эти ожидания не оправдались: вышло все по русской поговорке «хрен редьки не слаще».
Как рассказал эксперт, гитлеровцы с оккупированных территорий тут же начали набирать рабов — мужчин и женщин, способных выполнять самый тяжелый низкоквалифицированный труд. Их гнали на заводы Европы. Люди жили в бараках, в нечеловеческих условиях и работали фактически за еду. В итоге отношение населения к немцам изменилось. Особенно после того, как оккупанты начали проводить карательные операции. Подозревая какую-то деревню или село в связях с партизанами, они сжигали населенный пункт целиком.
Крымский нарыв
Были и случаи, когда население охотно сотрудничало с оккупантами. Так было с крымскими татарами.
— В годы войны около 35 тысяч татар Крыма так или иначе помогали фашистам: служили в немецкой полиции, участвовали в расстрелах, выдавали коммунистов, — рассказывает доктор исторических наук, заслуженный деятель науки и техники Республики Крым Олег Романько.
При непосредственном участии так называемой «Шумы» — вспомогательной полиции и карательных крымско-татарских батальонов, подчинявшихся фашистам, были казнены почти 72 тысячи крымчан. В их числе —15 тысяч коммунистов, которых замучили в бывшем колхозе «Красный», где был создан самый большой на полуострове концлагерь. При этом, как уточняет историк, около 15 процентов мужчин — крымских татар честно били врага в рядах Красной армии. Да и в крымских партизанских отрядах 16 процентов составляли татары. После освобождения Крыма по приказу Сталина с полуострова выслали около 190 тысяч татар — по сути, по национальному признаку. 191 высланный умер в дороге. Еще 16 тысяч погибли на новом месте проживания от массового голода в 1946–1947 годах.
Локотская «республика»
Еще один пример сотрудничества с гитлеровцами, про который не очень охотно пишут в учебниках, это так называемая Локотская республика.
У истоков создания этого территориально-административного образования, существовавшего с октября 1941-го по август 1943-го на стыке Брянской, Орловской и Курской областей, стояли сильно обиженные на советскую власть Константин Воскобойник и Бронислав Каминский. Первый — участник Тамбовского крестьянского восстания 1920–1921 годов, жестоко подавленного частями Красной армии во главе с Михаилом Тухачевским. Второй — выходец из польско-немецкого дворянского рода, несколько лет провел в ссылке в Сибири. Оба осели в поселке Локоть, который после прихода немцев и стал административным центром «республики» общей площадью более 10 тысяч квадратных километров и с населением за 580 тысяч человек.
Созданная здесь Русская освободительная народная армия (РОНА) была неплохо вооружена и выступала как вспомогательная сила для частей вермахта и СС. Особенно «роновцы» отличились в борьбе с советским подпольем и партизанами.
Параллельно на Брянщине немцам противостояло 27 партизанских соединений, среди которых знаменитые бригады Сидора Ковпака, Алексея Федорова, Александра Сабурова. К слову, именно «сабуровцы» в 1942 году в ходе дерзкого налета на Локоть устранили Воскобойника, занимавшего пост бургомистра. Но окончательно добить остатки РОНА получилось лишь в 1951-м.
Воспоминания врага
Бывший генерал-полковник Третьего рейха Лотар Рендулич даже написал целую книгу о партизанском движении в Италии, Франции, Польше, на Балканах и, конечно, в СССР. «Настоящей разветвленной партизанской организации к 1941 году в СССР не было, ее только предстояло построить, — пишет Рендулич. — Но советская власть к этому стремилась, действуя крайне эффективно. К весне 1942 года нам уже приходилось стягивать крупные силы в места «партизанских районов», более того, мы снимали части с фронта, дабы обезопасить тыл».
Однако партизаны были разные. Лотар Рендулич, ссылаясь на советских граждан, замечает: партизан делили на «регулярных» и «диких». «Регуляры» управлялись из центра, держали связь со штабами и тесно взаимодействовали с фронтовыми частями Красной армии. «Дикие» чаще всего воевали в изоляции, но также наносили большой урон немецким тыловикам.
«Ни на одном другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между партизанами и регулярной армией, как на русском…», — пишет Рендулич.
Забавно, что немецкий захватчик называет партизан «жестокими». А потом рассказывает о чудовищной оккупационной политике гауляйтера Украины Эриха Коха, которая, по словам Рендулича, сделала партизанами большую часть населения.
ПЕРЕГИБЫ НА МЕСТАХ
Жить и воевать партизанам как-то было надо. Поэтому продовольствие брали у местного населения, которое, в свою очередь, активно обирали немцы. И далеко не всегда местные охотно делились продуктами, ведь многие голодали сами. И за сотрудничество с врагом партизаны расстреливали так же часто, как немцы за связи с подпольем.
