Начало XX века — это эпоха ожиданий чудес, которые обещала научнотехническая революция. Труженики литературного цеха были подхвачены волной общего ажиотажа.
Англия подарила Герберта Уэллса, Франция — Жюля Верна, а Россия — Якова Перельмана. Его книги знают в трех десятках стран, общий тираж достиг 30 миллионов. О книгах Перельмана восторженно отзывался Эйнштейн, но о сочинениях Уэллса и Жюля Верна он и слова не молвил.
Яков Перельман родился 4 декабря 1882 года в Белостоке Гродненской губернии, где не было ни намека на высокую науку. Отец — скромный счетовод, мать — учительница.
Типичное еврейское местечко, его культура полностью уничтожена мировыми войнами и холокостом. Отец рано умер, мать устроила сына в гимназию, потом отправила в Санкт-Петербург в Лесной институт. И тоже умерла, так что студент должен был зарабатывать на жизнь.
Перельман выбрал неезженую стезю — начал писать научно-популярные статьи.
Академик Орест Хвольсон (в СССР он стал одним из первых Героев Труда) пришел в восторг: «Лесоводов достаточно, а вот людей, которые так умеют писать о физике, нет вовсе. Не бросайте это дело». Перельман последовал совету. Ему, к слову, принадлежит термин «научно-фантастическая литература».
Жюль Верн называл свои книги научными, а Уэллс — фантастическими.
Перельмана высоко оценивал Максим Горький, который, как известно, университетов не кончал.
Книги Перельмана — «Занимательная физика», «Занимательная арифметика», «Занимательная механика», «Занимательная алгебра» и так далее, которые выходили в СССР миллионными тиражами, — идеально вписывались в политику научно-технического подъема. Кстати, во время визита в СССР в 1934 году Герберт Уэллс познакомился в гостинице «Астория» с Перельманом. Фантаст спросил: «Не вы ли тот самый Джейкоб, который ловко разоблачил моего Человека-невидимку, указав, что он должен быть слеп, как новорожденный щенок?» Перельман ответил: «Каюсь, мистер Уэллс, это дело моих рук».
Книжками Перельман не ограничивался. В 1934 году во дворце Шереметева открылся Дом занимательной науки.
Завораживающее царство науки — «вечный двигатель», один миллион горошин, модель звездолета Циолковского, 707 знаков числа «пи». Это был первый в мире интерактивный музей. Вопреки музейному правилу, все в нем можно и даже нужно было трогать руками. Надписи приглашали: «Трогайте». Научный руководитель Дома занимательной науки Яков Перельман советовал делать экспонаты «рукоупорными» и радовался, что ребятня растет любознательная.
Началось настоящее паломничество в храм науки: только в 1938 году музей науки посетили 100 тысяч детей. И еще одно его изобретение — здесь стали проводиться первые в СССР олимпиады по физике и математике.
Судьба доктора занимательных наук сложилась трагически. С первых дней войны он читал лекции в войсках об ориентировании на местности без приборов. В 1941 году на фронте погиб его сын.
В блокадном Ленинграде в январе 1942 года от истощения на дежурстве в госпитале умерла жена Перельмана, врач по профессии. В марте умер и сам писатель.
ЦИТАТА
Виктор Френкель, (1930–1997) физик, историк науки:
— Перельман учил обращать внимание на, казалось бы, примелькавшиеся явления или предметы и простыми словами, образами, средствами показывал, какая физика за ними стоит. Составляющие единое целое маленькие этюды, на которые разбиты книги Перельмана, в чем-то схожи со стихотворениями в прозе. Сходство отнюдь не определяется «высоким штилем» — язык его прост и лаконичен. Привлекает в них изящество, с которым раскрывается подоплека того или иного физического явления.
