Лев Давидович Ландау, часто именуемый коллегами просто Дау, родился 22 января 1908 года в Баку. Он был не только выдающимся ученым, а человеком-легендой — основателем научной школы, академиком АН СССР, лауреатом Нобелевской премии по физике 1962 года, Героем Социалистического Труда, лауреатом медали имени Макса Планка, Ленинской, трех Сталинских премий и других наград. Его престиж был огромен. Но, по словам историка Вадима Эрлихмана, советское государство относилось к нему не очень одобрительно.
— Он был человек ершистый, всегда говорил то, что думал, — говорит Вадим Эрлихман. — Ландау власть не любила из-за его неспособности гнуться под изменчивый мир. И, как любой ученый, он имел независимый ум и строптивый характер. За что в 1938 году в разгар репрессий оказался в тюрьме. Его обвинили в создании антисоветских листовок. Может, он действительно их и писал. Он был немного не от мира сего. Но, как настоящий ученый, не принимал это во внимание. Но Ландау повезло. Говорят, за него заступился Петр Капица, который его тоже очень уважал. И его освободили. А еще Ландау попал под «бериевскую либерализацию», когда Лаврентий Павлович стал наркомом. Чуть раньше Льва Давидовича не выпустили бы.
Эксперт рассказывает, что это произошло почти после года следствия и допросов. Его здоровье сильно пошатнулось. После долгожданного освобождения Ландау нашел в себе силы восстановиться и вернуться в науку, продолжает историк.
— Хотя власть его заслуги признавала, учитывая, что он работал в атомном проекте и был там одной из ведущих фигур. Вспомним, что он получил в 1962 году Нобелевскую премию и стал единственным, кому она вручалась в больничной палате — в том же году он попал в тяжелую автомобильную аварию, и его буквально собирали по частям.
Вадим Эрлихман подчеркивает, что Лев Ландау, хотя и не долго, учился у Нильса Бора — великого физика ХХ века.
— С другой стороны, он был учеником знаменитого Абрама Иоффе, который создал новую советскую школу теоретической физики, — продолжает историк. — И Ландау его очень любил. При этом Лев Давидович никогда не стремился быть узким специалистом. Он всегда повторял, что надо стараться взглянуть на науку шире. И разбираться не только в своей области.
Историк замечает, что нельзя забывать и другое достижение Ландау. Но уже не как ученого, а как учителя.
— Это «Курс теоретической физики», который он составил вместе с другом Евгением Лившицем, — говорит Вадим Эрлихман. — Курс до сих пор остается фундаментальным, обобщающим пособием.
