Какой след оставляет человек? Наверное, многие скажут, что человек продолжается в своих детях, а о том, каков был учитель, можно судить по его ученикам.
На большинстве фотографий 1940-х – 1950-х гг, сохранившихся в нашем музее
«Большая школьная история Писцовой улицы» – пожилая седовласая дама. Волосы убраны в аккуратный пучок, на плечах – белая вязаная шаль. Вот она вручает медали выпускникам, выступает перед пионерским активом, открывает мемориальную доску, возглавляет памятный вечер, посвященный Пете Сагайдачному, юноше-герою, погибшему на Калининском фронте в апреле 1942, приветствует первоклассниц (до 1955 года в 211 школе учились девочки), вместе с старшеклассниками и писателем Борисом Полевым, участвует во всесоюзном радиоэфире «В жизни всегда есть место подвигу».
Директор школы №211 что на Писцовой улице Москвы, Анна Порфирьевна Тодорова/Медведева (1892-1963). Выпускница Бестужевских курсов. Словесник. Директор школы №211 (ныне- №1164) в 1943-1959 гг.. Мама двоих детей. Её сын – Лев Всеволодович Тодоров (род. В 1931 году) — доктор педагогических наук, профессор, автор более 200 книг, в том числе и учебников литературы, один из создателей Всероссийской Олимпиады Школьников.
Но есть в нашем архиве фотография, которая отличается от тех, директорских, в основном послевоенных. На ней Анна Порфирьевна – руководитель литературного кружка 15-й (позже 214-й, ныне уже не существующей на перекрестке Вятской и 2-й Квесисской, школы). Москва, лето, дети-подростки – веселые и хмурые, девчонки и мальчишки. Один серьезный парень (третий слева), ему на этом снимке 14 лет, притягивает к себе внимание. Это Евгений Разиков (1921-1944). Родителей мальчика репрессировали. Сестренку Галю отправили в детский дом.
Женя жил один. Но сколько всего успевал! Вместе с лучшим другом Евгением Лютиковым, был членом Ученого Совета «Компаса» — научной организации, во главе которой стоял начальник СевМорПути – легендарный Отто Юльевич Шмидт. Они совершили восхождение на Заилийское Ала-тау, а потом написали об этом серьезные статьи и ещё долго аккуратно отвечали на многочисленные письма читателей. А когда Женя отправился на срочную службу, в 1939 году, просил Анну Порфирьевну разрешить называть её мамой. Они переписывались не только с любимой учительницей, но и с К.Г. Паустовским (по нашим сведениям, в архиве Литературного музея может храниться эта переписка). Константин Георгиевич был уверен, что Евгений Разиков продолжит поэтические традиции Серебряного века.
Казалось бы, он должен был поступить в ИФЛИ. Но, перед армией, Евгений поступил на Химический Факультет МГУ (его имя высечено на мемориальной доске Химфака последним, 62-м). Увы, после демобилизации учиться не пришлось – началась Великая Отечественная война, и Женю снова призвали. Анне Порфирьевне регулярно приходили письма с фронта, — то просил прислать томик «Войны и мира», то вспоминал любимую девушку, Азочу. Целиком сохранилось единственное его стихотворение – «Дума солдатская», напечатанное во фронтовой газете, в мае 1944 года. Позже о семье Тодоровых и Евгении Разикове написал в Российской газете Дмитрий Шеваров (Российская газета — Неделя № 97(5176)).
Женя Разиков[1] и Женя Лютиков[2] (Герой Советского Союза посмертно) – два друга, рожденные в 1921 году, геройски погибли почти одновременно, в 1944 году. Первый – был тяжело ранен, освобождая Польшу, в сентябре 1944, а второй – в октябрьских боях за Венгрию. Имя Евгения Лютикова носит школа №205 (ныне № 1601). О Евгении Разикове, кроме Л.В. Тодорова и Д. Шеварова (и, конечно, «Музея истории Писцовой улицы») не знает никто.
_______________
[1] Старший лейтенант Евгений Федорович Разиков, командир роты 318-го стрелкового полка 241-й стрелковой дивизии, умер от ран в медсанбате, 25 сентября 1944 года. Похоронен в селе Гловенка Кросненского воеводства, Польша. Похоронка была отправлена в Москву Любови Сергеевне Мухановой (очевидно, жене дяди) по адресу: Нижне-Масловский переулок-10, кв.1.
[2] …Конно-механизированной группе генерала Плиева, в состав которой входила и батарея лейтенанта Е.К.Лютикова, предстояло прорваться в тыл врага и, сокрушая его арьергарды, способствовать продвижению других соединений 2-го Украинского фронта. Сломав оборону противника на Дебреценском направлении, группа сумела за три дня боев продвинуться вперед до ста километров и создала угрозу окружения его крупной группировки. Много раз «катюши» под командованием Лютикова заводили свою «песню», расчищая путь нашим славным кавалеристам и пехотинцам. Но враг отчаянно сопротивлялся на промежуточных рубежах.
Утром 8 октября командир дивизиона «катюш» поставил Лютикову новую задачу: выдвинуться в район деревни Бихор Удвари и огнем батареи обеспечить продвижение наших подразделений. Гвардейцы были на марше, когда на них гвардейцы разили врага огнем стрелкового оружия и гранатами. Однако силы их таяли с каждой минутой. Получив третье ранение – на этот раз в голову, – Лютиков потерял сознание. Попытавшийся оттащить его в безопасное место боец был тут же сражен пулеметной очередью. Когда лейтенант пришел в себя, вокруг уже были фашисты. Он еще успел выпустить последнюю очередь из автомата убитого бойца, затем схватил противотанковую гранату и, когда фашисты приблизились вплотную, зубами выдернул предохранительную чеку…
Так закончил свой боевой путь юный лейтенант, мечтавший когда-то стать покорителем вершин.
