Разработанная Станиславским система феноменальна, универсальна и понятна — если, конечно, углубиться в ее изучение. При всей кажущейся простоте она мудра, глубоко философична и практична.
Станиславский оттачивал теоретическую базу театрального искусства много лет, набросав основные ее тезисы в 1900–1910 годах. Но зачем и почему он все это затеял? Ответ прост: мы уже говорили о том, что театр стал зеркалом общественных перемен. А после революции 1917 года молодая советская власть отлично поняла, какой силой и каким управляющим потенциалом может обладать сцена. Где-то создавали принципиально новые театры, где-то пытались остаться в лоне классики, но все искали правды и способа донести до публики задуманное. Станиславский умудрился понять, как это сделать.
В системе Станиславского можно выделить пять основных принципов. Так, Константин Сергеевич признавал, что освоить актерское искусство можно лишь на практике и только набираясь опыта от наставников. В отличие от алгебры, законы которой имеют вид строгих формул, система Станиславского формул не имеет, а потому некоторые последователи великого учителя «переводят» ее по-своему. Но основы у системы — общие.
Итак, «краеугольные камни» учения. Принцип действия Первое и основное в системе — действие. Весь спектакль состоит из сочетания многих действий, каждое из которых чем-то логически заканчивается. В соответствии с этим меняются и характеры, и поведение героев. Если артист просто имитирует какие-то чувства героя, его эмоции, поведенческие вещи, этого будет недостаточно для создания целостного образа. Задача артиста — встроиться в цепочку действий, быть искренним и разным в каждом из ее звеньев.
Принцип жизни, а не игры Как убедить человека (зрителя) в том, что ты искренен? Это трудно. Но за плечами у каждого свой опыт, свои беды и радости. Если роль становится частью тебя самого, если твой герой проникает в тебя и пусть на миг, но поселяется в тебе — значит, ты добьешься своего, убедишь зрителя, а значит, заставишь его сопереживать действию. Станиславский, описывая этот принцип, апеллировал к при- роде — полагая, что лучшего художника в жизни нет и быть не может. Опираясь на нее, включая природу человека, нужно идти к цели, не играя, а проживая роль, применяя к ней свой личный опыт, который позволил бы понять мотивы действия персонажа и донести это до зрителей. Анализ всего и вся Люди, конечно, разные, но в большинстве своем они не склонны к обдумыванию и анализу своих чувств и действий, особенно рядовых. Артист же должен быть внимателен и приметлив: он обязан наблюдать за деталями, ибо в жизни нет мелочей. Именно этот багаж составляет его бесценный опыт, из него он способен будет в нужный момент выудить те детали и качества героя, которые будут нужны.
Последовательность Если трактовка образа слишком сложна, актер рано или поздно либо запутается в ней, либо просто устанет изображать своего героя так, как предписано. Так он потеряет искренность и крикнет вслед за Станиславским свое «Не верю!» А поскольку в жизни люди, как правило, все же последовательны (заметим — даже в заблуждениях), то и на сцене приветствуются простота и последовательность.
Ненавязчивое воспитание Константин Сергеевич полагал, что искусство должно быть хорошим воспитателем, причем оно одновременно воспитывает как актеров, так и публику. Публика идет в театр развлекаться, но исподволь, незаметно для себя, выходит из театра, обогатившись новыми мыслями и чувствами, сопереживая героям или споря с ними, благодаря духовному общению с авторами постановки и артистами.
КСТАТИ
Хотя мы и сказали, что актерское искусство не математика, все же одну формулу Станиславский вывел. Он не уставал повторять, что надо любить искусство в себе, а не себя в искусстве. Заметим, что, если заменить слово «искусство» на название любой другой профессии или ремесла, получится универсальная формула успеха в любой области.
ОН ТАК ГОВОРИЛ
Константину Станиславскому принадлежат известные во всем мире фразы «Театр начинается с вешалки» и «Не верю!». Последнюю он использовал в качестве режиссерского приема. Однако есть у него и другие высказывания, мудрость которых вряд ли кто-то рискнет оспаривать. Они не только о театре, но и об искусстве в целом, и о нашей с вами жизни.
Когда ты будешь играть доброго — ищи, где он злой, а в злом ищи, где он добрый.
— Он думал, что он законченный актер, а оказалось, он конченый актеришко.
— Есть только одна причина неявки актера на спектакль — смерть.
— Дом кладут по кирпичу, а роль складывают по маленьким действиям.
— Это закон дешевого, провинциального театра — вскакивать с места на каждую выигрышную фразу. В старину актеры так и говорили: «Ох, и дам же свечу на этой фразе», — то есть так подпрыгну, что весь зал ахнет! Ну вот и скакали на сцене какие-то кузнечики! Кто выше, кто резче вскочит!
— Искусство — отражение и познание жизни; не зная жизни, творить нельзя.
— Что такое талант? — Душа.
— Любите искусство в себе, а не себя в искусстве.
— Для детей нужно писать так же, как для взрослых, только еще лучше.
— Не существует искусства, которое не требовало бы виртуозности, и не существует окончательной меры для полноты этой виртуозности.
— Играть при полном и сочувствующем вам зрительном зале — то же, что петь в помещении с хорошей акустикой. Зритель создает, так сказать, душевную акустику. Он воспринимает от нас и, точно резонатор, возвращает нам свои живые человеческие чувствования.
— Каждый день, в который вы не пополнили своего образования хотя бы маленьким, но новым для вас куском знания… считайте бесплодно и невозвратно для себя погибшим.
— Сначала убедись, а потом уж убеждай.
— Пока мы молоды, мы должны вооружиться зубной щеткой и отправиться туда, куда глаза глядят. Смеяться, совершать безумные поступки, рыдать, идти против системы, читать столько, сколько, кажется, не вместится в голову, любить, что есть сил, чувствовать. Просто жить.
— Учитесь слушать, понимать и любить жестокую правду о себе.
— Для тех, кто не умеет одеваться, созданы моды.
