Андрей Чегодаев в прошлом журналист и рок-музыкант, а сегодня — ветеран специальной военной операции, инструктор по подготовке молодых бойцов. «ПВО» узнала, почему он сделал такой жизненный выбор.
— Андрей, вы рвались на передовую еще в 2014 году. Чем было вызвано такое стремление?
— Мои корни связаны с Донбассом и Херсонской областью. Родители родом оттуда. В Донецке родственники с 2014 года находились под постоянными бомбежками. Мой двоюродный брат Максим и его родители работают в больнице. В 2014–2015 годах им приходилось выполнять свой долг без света, без воды. И как-то раз после обстрела у Максима на руках умерла девочка. А он хирург и не смог ее спасти… Сказать, что он переживал по этому поводу, — значит, ничего не сказать… Так что да, порыв отправиться на фронт был. Родина звала. С началом СВО многие думали, что конфликт уладится довольно быстро. Но когда объявили мобилизацию, стало ясно, что проблема серьезная. А меня родители воспитали так: если страна собирает людей, значит, нужна и моя помощь. Так что я быстро собрал вещички и пошел в добровольческий Батальон имени Александра Невского.
— Музыка занимала большое место в вашей жизни. Гитару с собой взяли на фронт?
— Сперва нет. Я не знал, что именно меня там ждет, и готовил себя к самому худшему. Но в итоге гитара нашлась на месте, а позже друзья прислали мне еще одну. Музыка на фронте, конечно, необходима. Она снимает стресс, отвлекает. В свободные минуты я ударял по струнам, играя что-нибудь воодушевляющее.
— После возвращения с фронта чем сейчас занимаетесь?
— Сегодня я готовлю курсантов, которые подписали контракт. Наша задача — передать боевой опыт молодым ребятам, научить их ориентироваться и правильно себя вести на передовой. Помимо прочего очень важна психологическая подготовка. Вместе со мной работают многие мои сослуживцы из отряда «Невский». Все мы после возвращения с фронта искали свое место в жизни, хотели принести пользу. И наш командир собрал нас здесь. Мы понимаем всю необходимость подготовки для передовой грамотных специалистов, так что я чувствую, что занят правильным делом.
— Ваши предки принимали участие в Великой Отечественной войне. После возвращения с фронта, или находясь там, вы переосмыслили их истории?
— Да, причем не я один: мои сослуживцы тоже думали об этом. Мы все ощутили связь с предками, словно продолжаем их правое дело, перехватив эстафету. В отпуске я заехал в Донецк к родственникам, и тетя преподнесла мне гимнастерку моего деда, которая сохранилась еще с тех времен. Я ее надел и словно облачился в невидимые латы… А по дороге на СВО я проехал одно из старейших сел России, откуда родом моя бабушка. Оно было основано московскими стрельцами — моими предками, которых в XVII веке переселили в «Томбовские украины» — на границы, для защиты от набегов. А теперь я, их потомок, еду на «украины», чтобы так же встать на защиту Родины… Фильмы о войне стали понятными: мы знаем, как устроена работа на фронте. Стали яснее чувства и мотивы советских солдат. Мы перешли некоторую невидимую стену, которая сделала из нас участников, а не зрителей.
