В холле Театрального училища имени Б. Щукина величественное зеркало театра в свете не теряющего актуальность «Ревизора» стало прекрасной иллюстрацией эпиграфа комедии: «На зеркало неча пенять, коли рожа крива». Артисты остаются верны наставлениям Н. В. Гоголя и точно отражают образы лживых чиновников, веривших, что с ними-то все в порядке, это зеркало неправильно показывает.
Режиссер-педагог Владимир Сажин поставил классического, «школьного» «Ревизора». На большей сцене учебного театра предстают насмерть перепуганные «пренеприятнейшим известием» чиновники, которых вот-вот настигнет карма. Особое внимание в спектакле уделяется человеку, который за прошедшие 200 лет не изменился.
Оказавшись на улицах N, мы, вероятно, решили бы, что сошли с ума! В администрации устроены псарни, в зале суда ходят гуси, мать и дочь ревнуют друг друга к одному и тому же мужчине, в больницах гигиена как в свинарнике. И все это венчает чиновничество, усердно работающее над созданием убедительных небылиц о рас трате бюджета. Античеловеческое безумие захватило город N, а страх расплаты сделал его более явным.
Из-за искаженного взгляда на действительность чиновники разглядели в оборванце Хлестакове высокого гостя из столицы. Городничий и его свита — это, безусловно, сборище отнюдь не глупых лицемеров, плутов и взяточников. Распознать самозванца не позволило безумие, вызванное их собственными пороками. Прозрение на мгновение приходит лишь к городничему в ярком исполнении Захара Муралева, когда он произносит афоризм: «Чего смеетесь, над собой смеетесь!» Эти слова, сказанные одновременно и чиновникам, и зрителю, Муралев подчеркивает жестами. Он словно отмахивается от комара, как будто пытается избавиться от раздражающего голоса здравого смысла.
Немая сцена в финале — это победа страха и безумия над чиновниками. Во время написания комедии Гоголь вдохновился картиной Карла Брюллова «Последний день Помпеи» и взял оттуда идею: окаменение как высшая форма страха перед неизбежным. Будто, как и Помпею, маленький уездный городок вот-вот настигнет возмездие. Его невозможно остановить силой, обмануть или украдкой сунуть купюру. И звенящая тишина немой сцены напоминает о неизбежности расплаты громче, чем что-либо еще.
