В Музее Москвы 23 октября состоялось закрытие выставки «Электрификация. 100 лет плану ГОЭЛРО». Как эпоха невероятных идей отразилась в искусстве, узнала наш юнкор.
В черном полу зала высвечены пятна, к которым движутся участники заключительной экскурсии. От экспоната к экспонату все больше кажется, что свет живой. Он мерцает и меняется от теплого оттенка в начале экспозиции до холодного в конце.
Слышится звук из башен-трансформаторов. Это мелодия слаженной работы ЛЭП, щелканье электричества, жужжание турбин. Все пространство больше напоминает глобальную инсталляцию: научные и технические достижения рассматриваются в контексте культуры.
— Выставка на самом деле не про план ГОЭЛРО, — говорит Александра Селиванова, куратор выставки. — Она про искусство, которое вдохновлено электрификацией. Основные четыре сюжета нашей композиции — станции, линии, ток и свет, раскрывающиеся через призму культурных явлений.
За стеклом первой витрины лежит план электрификации, выданный участникам VIII Всероссийского электротехнического съезда. Восстановить разрушенную после Гражданской войны страну могла электрификация, которая позволила активизировать промышленность, запустила экономические процессы и дала рабочие места. Железнодорожные пути были разрушены, поэтому дореволюционные станции уже не могли работать на нефти с Северного Кавказа и угле из Донбасса. Создается комиссия ГОЭЛРО, участники которой начинают детальную разработку плана. Использование местного сырья и восстановление энергетики за счет локальных возможностей — одни из основных принципов. Это был план не только электрификации, но и дальнейшего развития страны. Поэтому результаты первых двух пятилеток во многом связаны с его реализацией.
Для презентации плана была построена гигантская электрифицированная карта страны, прототип которой видят участники экскурсии. На месте каждой будущей станции находилась лампочка. В тот момент, когда Ленин указывал на нее, она загоралась. Для того чтобы механизм работал, пришлось обесточить весь Кремль. А на обратной стороне карты в Музее Москвы одни за другим сменяются кадры с лицами тех людей, силами которых строились ДнепроГЭС, МОГЭС, Шатурская и Каширская ГРЭС…
Поначалу неграмотному населению нужно было объяснить, в чем состоит смысл электрификации. Так появляются агитационные плакаты, больше похожие на картинки в букваре. В этот процесс активно включаются художники эпохи авангарда: выходят «Окна РОСТА», плакаты Эля Лисицкого, фотомонтаж Сергея Сенькина с лозунгом «Укрепим индустриальную мощь Советского Союза!» Появляется метафизический смысл в интерпретации электричества, потому что это основа нового мира, нечто большее, чем горящая лампочка.
Писателей тоже привлекает идея электрификации государства. Одна из первых публикаций Андрея Платонова — брошюра «Электрификация (Общие понятия)». Это произведение абсолютно поэтическое, ведь он видел электричество как новую связующую нить, которая скоро объединит людей. Поэт-конструктивист Илья Сельвинский приходит работать на Московский электроламповый завод и выпускает заводскую газету полностью в стихах. Михаил Герасимов создает «Электропоэму», пронизанную счастьем от слияния природы человека с электричеством.
В воздухе витало ощущение того, что настала новая эпоха, когда человек может управлять сверхсилами. Лев Термен изобретает терменвокс — музыкальный инструмент, которым управляют электрическим током. Руками совершаются движения в воздухе около антенн, одна отвечает за громкость, другая — за тональность. Тогда будущее связывали с электронной музыкой, и эта идея воплотилась.
А в 1921 году Климент Редько создает художественное объединение «Электроорганизм». Основной сюжет его произведений — сверхчеловек, он теряет связь с биологическим и ближе становится к техническому. Антропоморфные мотивы сплетаются с техническим, связь между этими сущностями теряется. Заключительный аккорд выставки — модель Светопамятника Григория Гидони, изобретателя светотеатра и светомузыки, многие идеи которого не были воплощены.
— Вся эта выставка о том, как много ожиданий и невероятных идей были связаны в мире искусства с электрификацией. И как каждая из этих нитей была оборвана в тот или иной момент, — подытоживает Александра Селиванова. — Поиски синтетического искусства, связанного с электричеством, продолжились в 60–70-е годы, вернулись в сегодняшний день, но, к сожалению, уже без памяти о тех людях, которые занимались этим вначале.
