В семейном архиве известного кинодокументалиста Георгия Завьялова хранится одна фотография, которая впервые появилась на страницах газеты «Вечерняя Москва».
В канун теперь уже очень далекого 1943 года к Завьяловым заглянул фотокорреспондент «Вечерки», который был знаком с тетей Георгия Георгиевича. И все для того, чтобы по заданию редакции сделать фотографию встречи любимого праздника одной из московских семей. Сегодня эта пожелтевшая фотография бережно хранится в семейном альбоме. До сих пор сохранился и тот самый плюшевый мишка, которого на снимке держал в руках четырехлетний Георгий. Корреспонденту «ПВО» удалось побеседовать с Георгием Георгиевичем, который с необыкновенной теплотой и добротой вспоминал историю того памятного снимка.
— Георгий Георгиевич, расскажите, пожалуйста, про тот замечательный день.
— Эта фотография была постановочной. Моя тетя однажды пришла к маме и сказала, что ее знакомый получил задание сфотографировать подготовку к Новому году в одной из столичных семей. Специально для фото он где-то достал настоящую елку, которую мы наряжали всей семьей. Настроение царило необыкновенное. А потом все сели пить чай. На праздничном столе был даже батон белого хлеба, который мама достала чудом, хотя, вполне возможно, его вместе с елкой принес сам фотокорреспондент. Сахара не было, тогда его заменял сахарин. Рядом, я помню, лежал маленький кусочек масла. С собой за стол я взял самую любимую игрушку — плюшевого мишку Михаила Михайловича, как я его называл. Для меня тогда он был олицетворением старой, еще довоенной жизни. После того как все было готово, наступил самый важный момент. Корреспондент выбрал нужный ракурс, встал на стул и сфотографировал нас всех. Вот здесь, прямо за мной, на карточке моя двоюродная сестра Таня Грачева. Ей было девять лет, и она только что вышла из больницы, рядом ее мама — Антонина Петровна со своей подругой. Моя мама Анна Петровна разливает всем чай. Это было такое счастье.
И вот эта фотография — доказательство того, что жизнь в военной Москве продолжалась, несмотря ни на что. Жители встречали праздник даже с самой настоящей елкой! И чудом сохранившийся Михаил Михайлович сегодня напоминает о тех далеких временах, удивительном празднике и прожитых годах.
— А как эта распечатанная фотография оказалась в вашем семейном альбоме?
— После публикации корреспондент передал ее моей тете. И уже она отдала маме. Кстати, на фото сохранилась подпись, которую я сделал лично. Это были одни из первых, самостоятельно написанных букв в моей жизни.
— А саму фотографию в газете вы видели?
— Представляете, видел. Мне ее показала руководитель интернет-проекта «Музей Центральной студии документальных фильмов» Нина Александровна Ярошевич. Кстати, именно в этом музее хранятся мои воспоминания о более чем 40-летней работе на ЦСДФ, замечательных талантливых коллегах, друзьях и творческих встречах.
— Что вы испытали в тот момент, когда увидели такой знакомый раритет?
— Что же я мог почувствовать? Конечно, в первую очередь представил целую пропасть времени, которая прошла с тех пор, но одновременно очень остро ощутил те моменты радости и легкой грусти, которые вызвали воспоминания о празднике.
— Вы помните, что дарили москвичи друг другу на Новый год в военные годы?
— Какие могли быть подарки в то время? Кроме продуктовой карточки, ничего особенно подарить не могли.
— Игрушки на елке довоенные или самодельные?
— Все игрушки были куплены еще до войны.
— Что вы помните о своем детстве в военные годы?
— Мы жили в большой коммунальной квартире в пятиэтажном доме на углу улицы Петровки и Столешникова переулка, где когда-то располагались меблированные комнаты «Ноблес». В этом же доме находилась гостиница под названием «Марсель». Бабушка выводила меня на кухню, где часто собирались соседи. Все меня очень любили и просили, чтобы я спел какую-нибудь песню. Еще помню, как уже в 1945 году мама каждое воскресенье выводила меня на прогулку покататься на санках по заснеженным московским улицам.
— В вашей биографии указано, что год вы проучились в авиастроительном техникуме. Кто повлиял на ваш выбор? Почему вы решили уйти оттуда?
— В средней школе я учился не очень хорошо, поэтому отец решил определить меня в техникум. Это было сделано против моей воли, поэтому со временем я перестал туда ходить и меня отчислили.
— Как получилось, что вы решили стать оператором?
— Моим соседом по коммунальной квартире был Алексей Бабаджан, известный кинооператор. Это мой друг, который позже стал оператором. С детства он увлекался фотографией, а со временем благодаря ему она меня тоже заинтересовала. В 1957 году Алексей, сейчас уже не помню по чьей рекомендации, пошел работать на Центральную студию документальных фильмов, которая находилась недалеко от нас, в Лиховом переулке. Его приняли помощником кинооператора. Это был фестивальный год. В Москве проходил VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов. В свободное время я в качестве рабочей силы помогал Алексею на киносъемках. И вся эта обстановка, эта уникальная атмосфера произвели на меня очень сильное впечатление. А уже официально на студию я пришел работать в 1962 году после службы в армии. Начинал разнорабочим, потом, постепенно поднимаясь по карьерной лестнице, стал ассистентом оператора. Несколько раз я пробовал поступить во ВГИК на операторский факультет. С пятого раза поступил.
— С кем из режиссеров вам нравилось работать больше всего?
— С Эдуардом Киселевым. Сначала он был звукооператором, а потом стал режиссером. Этот человек четко знал, что он делал. Именно с ним я снимал свою дипломную работу — документальный фильм «Дорога на Богучаны». Это лента о строительстве дороги в тайге, о людях, чьи биографии были связаны с важнейшими этапами преобразования Сибири. Мне посчастливилось работать со многими талантливыми людьми. Думаю, более чем со 100 режиссерами.
— Съемки какого материала вам больше всего запомнились?
— Трудно сказать. Все, что было снято, всегда будет любимо. В 1965 году к 70-летию со дня рождения Сергея Есенина на ЦСДФ снимали полнометражный фильм «Сергей Есенин». Съемки эпизода «Персидские мотивы» планировались в Баку. Чтобы создать романтический образ Персии, мы решили снять дворец ширваншахов в то самое «режимное время», когда солнце заходит за горизонт. Именно в эти минуты освещенность резко падает, а чувствительность кинопленки позволяет снять только небо. Но землю уже не видно. Чтобы осветить дворец, на Бакинской студии художественных фильмов мы заказали осветительные приборы, в том числе две передвижных электростанции. Кинокамеру мы установили на крыше небольшой постройки. Разместили все, что необходимо, проверили электростанции. Все работало как часы. И вот — пора начинать! Но ничего не работает, света просто нет. Бегу узнать, в чем дело, почему темно. Подлетаю и вижу: осветители сидят и играют в нарды. Для них, специалистов, работающих в художественном кино, оказалась непривычна такая оперативность, которая принята у документалистов. В итоге нам удалось успеть отснять план-заготовку, который потом решили использовать в дальнейшей работе. Нам обязательно была нужна красивая Луна. Но подсветка оказалась настолько плохой, что ее просто не было видно.
— Как исправляли эту ситуацию?
— Уже по возвращении в Москву мы взяли осветительный прибор, с помощью прозрачной бумаги создали матовую поверхность и покадрово на черном бархате отсняли изображение нашей так называемой Луны. Все получилось. И отличить ее от настоящей практически невозможно.
— Фотография 1943 года была снята в канун Нового года, когда принято загадывать желания. А что бы вы пожелали нашим читателям?
— В первую очередь желаю им спокойной жизни. А еще — чтобы они любили и влюблялись.
БУДЕМ ЗНАТЬ
Российская центральная киновидеостудия хроникально-документальных и учебных фильмов — советская и российская студия документального кино. Образована в 1927 году в Москве.
В разные годы киностудия называлась «Союзкинохроника» (1931–1933), Московская студия кинохроники (1933–1940), Центральная студия кинохроники (1940–1944), Центральная студия документальных фильмов (1944–1994), а с 1994 года — Российская центральная студия документальных фильмов. Центральная студия документальных фильмов считалась флагманом документального кино. Здесь работали Александр Довженко, Михаил Ромм, Эльдар Рязанов и другие известные режиссеры. Ежегодно тут выпускалось более 100 номеров киножурналов, 50 документальных фильмов, в том числе 15 полнометражных.
