В конце февраля московский режиссер Михаил Маржуков завершил свой пеший переход от Северного Ледовитого до Индийского океана. Почти 2000 километров он прошагал по территории Ирана.
Отправной точкой своего маршрута путешественник выбрал поселок Вайда-Губа (Мурманская область) на берегу Баренцева моря, финальной — иранский порт Бендер-Аббас на побережье Персидского залива.
— Михаил, как ведут себя жители Ирана по отношению к иностранцам?
— Иранцы абсолютно не агрессивны и максимально приветливы. Причем это касается и жителей маленьких деревушек, и крупных городов. У персов вообще, на мой взгляд, какое-то особое отношение к иностранцам: они тебе всегда пытаются чем-то помочь, пусть по мелочи.
И попутно подробно расспросить тебя: откуда ты, где уже побывал, стараются узнать твое мнение о других странах, но в первую очередь о своей.
— Что насчет языкового барьера? Как удавалось его преодолеть?
— Если в соседнем Азербайджане процентов тридцать населения еще как-то по старой памяти владеет русским, то в Иране — это исключение. Чаще всего находится кто-то, кто знает английский, сильно реже — немецкий. В большом ходу турецкий, урду и арабский. Начинать же общение с иранцами лучше всего на их языке. Даже если ты знаешь всего пару-тройку слов на фарси. Местные жители очень ценят, когда пришлый старается применять на практике свои пусть скудные, но знания.
Они воспринимают это как знак уважения к своей культуре и, в свою очередь, относятся к тебе с большим уважением и искренне стараются помочь, как в дальнейшем изучении одного из древнейших языков человеческой цивилизации, так и во всех бытовых вопросах. Иранцы — приветливый и заботливый народ: встретив меня на трассе, останавливались, интересовались, кто я и откуда, уточняли, есть у меня где переночевать.
Узнав, что у меня есть палатка, многие предлагали мне кров или хотя бы указывали безопасное место для ночевки. И всегда спрашивали, есть у меня вода, еда, всегда старались чем-то угостить, выдать какие-то фрукты или местные сладости.
— Вы прошли пешком через Чечню, Дагестан, Азербайджан — территории, где преобладает ислам. Бросилось ли в глаза какое-то сходство между Ираном и другими мусульманскими регионами?
— Иранцы по религиозному вероисповеданию в большинстве своем шииты. Но это, по свидетельству местных жителей, лишь только треть населения. Иран абсолютно либеральная страна с точки зрения отношения к другим религиям. Здесь присутствует немалое количество других конфессий: огнепоклонники, баптисты, православные, григориане, лютеране, буддисты — и это не весь список.
Кроме того, в Иране, что обусловлено его огромной территорией, очень много различных национальностей и традиционных укладов и культур, где только основных литерных насчитывается восемь видов, что в свою очередь не является платформой для конфликтов или ущемления кого-либо в правах по религиозному или национальному признаку.
Женщины и их никабы, хиджабы, косынки и платки — это достаточно свободно и зависит в большинстве случаев от желания носительницы и «глубины залегания» их селения на территории страны.
Удивило только метро — там в любом поезде есть вагоны только для женщин, куда не допускаются мужчины. При этом в вагонах общего пользования слабый пол очень активно присутствует наряду с сильным.
— Иран считается бедной страной. Что можете сказать об уровне жизни и ценах?
— Страну нельзя назвать бедной. Транспорт, например, развит прекрасно: даже в не очень больших городах действует метро — чистое, красивое, с прекрасным подвижным составом и даже менее шумное, чем у нас в Москве или Питере. Вся страна от мала до велика моторизована.
Дети уже лет с 8–9 носятся на мопедах. В Иране даже переходы через федеральные трассы в большинстве случаев сделаны с пандусами, чтобы можно было перейти, то есть переехать на другую сторону даже на тяжелом мотоцикле! Дороги, к слову, превосходные.
Прекрасные развязки. В Тегеране видел пятиэтажную развязку при десятиполосном движении автомобилей. Вся дорожная инфраструктура достаточно хорошо освещена на развязках и перевалах. Федеральные трассы имеют, как правило, две или три полосы движения в одну сторону. Моя личная оценка: четыре с плюсом по пятибалльной шкале. Голодающих или нищих не видел.
В стране наряду с платной медициной существует бесплатная, причем настолько развитая, что жители соседнего, отнюдь не бедного Азербайджана едут в Иран поправить здоровье. Есть проблемы у приезжих из Афганистана и Пакистана. Их много, и они, понятно, приехали не по зову сердца, а потому, что в их странах нет таких возможностей, какие имеются в Иране.
На трассе я достаточно встречал загорелых «путников», которые промышляли чем-либо у дороги. Не всегда это было что-то законное, но это всегда были исключительно выходцы из Пакистана и Афганистана. Но, повторюсь, никто в Иране не даст тебе умереть от голода. Иранцы не только дружелюбны, но и всегда проявляют заботу о тех, кто по той или иной причине оказался в трудной ситуации.
Местная продукция стоит не так уж и дорого в сравнении с импортными товарами, которые каким-то образом попадают в страну, и по качеству ничуть не уступает продукции так называемых развитых стран.
А есть и группа сугубо местных товаров, которые уникальны по своему качеству: ковры, сельскохозяйственная продукция, кожа и изделия из нее, обувь, ткани, современная одежда. Я в одном из городов встретил пожилого жителя России. Он признался, что приехал с сыном из Петербурга на шопинг закупиться шмотьем.
— А что насчет технического прогресса?
— Иран — индустриальная страна. Что любопытно: они стараются всеми способами развивать собственное производство, но при этом крайне бережно сохраняют устаревшую технику. Возле крупных городов встречаются многокилометровые промзоны, где в небольших цехах и мастерских тебе могут восстановить почти любой агрегат. По квалифитету работников и сложности операций, которые они осуществляют, видно, что Иран может производить даже межпланетные корабли ручной сборки. День и ночь по трассам тягачи-тяжеловесы таскают различные грузы.
Иной раз они настолько большие, что машины сопровождения с флажками следуют за таким негабаритным грузом в два ряда. Мне, прекрасно помнящему СССР, случалось едва ли не помолодеть лет на 40–50, наблюдая автомобили, как бы замороженные во времени, но прекрасно работающие на благо своей страны. Тут и «МАНы», и «Вольво», похожие на наши ЗИСы, и «ДАФы» еще с прямыми стеклами, и «Мерседесы» с маленькой обтекаемой кабинкой и раскосыми фарами.
Все это едет, шумит, дымит, так как почти что все эти авто — с дизельными двигателями. Самые массовые легковушки — 405-й и 205-й «Пежо», тоже из 70-х годов, адаптированные для местного рынка. Бензин и вообще топливо здесь дешевые, и для местных не имеет значения, сколько «кушают» мастодонты из 1960–1970-х. Но и современные иранские автомобильные марки обладают всеми доступными функциями и сервисами, не уступая почти западным брендам.
— Почти полвека страна живет под санкциями. Каков эмоциональный фон? Какие настроения у людей?
— Прекрасный показатель — маленькие дети. Удивительно, но они совершенно не боятся незнакомых взрослых. Они рассматривают тебя с огромным интересом своими огромными глазами, не прячутся, не убегают, порой пытаются войти в контакт.
Местные школы — это такие центры энергии: дети, в один момент выплескиваясь наружу после уроков, на несколько минут превращают улицы в средоточие веселого шума и смеха. К слову, показательный момент, особенно заметный в селах, которые расположены вдоль дорог: дети местных хозяев маленьких кафе и магазинчиков учатся в школе, получают образование, а их сверстники в заведениях, принадлежащих приезжим из Афганистана и Пакистана, работают, помогая взрослым при обслуживании клиентов, и занимаются другим максимально неквалифицированным трудом. Еще заметил, что люди, родившиеся и выросшие в Иране, очень идеализируют и романтизируют «заграницу»: им кажется, будто, к примеру, та же Канада — своего рода земля обетованная: стоит туда попасть, и уже не нужно будет ни работать, ни вообще о чем-либо заботиться.
— Какие впечатления от природы и климата?
— Горная страна, где мертвая красота высоких и практически лишенных растительности поверхностей поспорит с Марсом. У меня все время было такое ощущение, что, сойди я с основного пути и сверни в горы, обязательно наткнусь там на американский марсоход «Кьюриосити». Здесь очень мало земли, пригодной для жизни человека: горы непролазные, а горные плато и равнины абсолютно безжизненны. Но люди веками умудряются жить в пустынях и полупустынях, где днем жара под сорок, а ночью — 10-градусный мороз.
Вообще из восемнадцати климатических зон в Иране существует семнадцать. Но мощные и влажные леса я видел только на севере страны.
Фауна богата — наши дрозды, сороки, утки, цапли, журавли, трясогузки, воробьи и вороны — из птиц, да не наши — фламинго и попугаи; дикие собаки, шакалы, волки, козлы, бараны, верблюды — из наблюдаемых мною млекопитающих; ящерицы и змеи — из ползучих гадов. Кстати, я помню из детства страшный фильм «Мазандаранский тигр», но вот тигров и слонов не встречал. Хотя в Ширазе в огромном древнем каравансарае всe никак не мог налюбоваться стойлами для слонов и верблюдов.
— Чем питались в дороге?
— Иранская кухня прекрасна. Сабзи — похлебка из зеленых бобов, многообразие кебабов и шашлыков вводит в гастрономический восторг. Вкуснейший местный хлеб — это и лепешки, лаваш и так называемые барбери, приготовленные в тандыре или печке.
Вечером и утром можно видеть людей, которые ожидают свежего и горячего хлеба непосредственно у лавок, где его выпекают. Фантастически вкусный рис — свой, а не вьетнамский, индийский или пакистанский. Список огромен, но многие местные почему-то сейчас отдают предпочтение пережаренной сосиске в томатном соусе, которая засунута булку, бог весть как приготовленной машинным способом пицце и бургерам.
ДОСЬЕ
Михаил Маржуков родился в 1959 году в Алма-Ате. После школы поступил на экономический факультет Ленинградского государственного университета, но на четвертом курсе передумал учиться на экономиста и переехал в Москву, где окончил Щукинское театральное училище по специальности «режиссура театра», а потом и Высшие курсы сценаристов и режиссеров (мастерская неигрового кино А. Герасимова и Г. Рошаля). Как документалист работал по заказам крупных частных и государственных компаний. Член Русского географического общества.
ЦИФРЫ
Михаил Маржуков стартовал 14 октября 2022 года. Он пробыл в дороге 16 месяцев, пересек территории трех стран, прошагал за это время около 10 000 километров. В пути похудел на 30 килограммов: со 110 до 80.
