Вторая мировая война, «висевшая в воздухе», началась 1 сентября 1939 года с устроенной гитлеровцами провокации — захвата радиостанции в Глайвице. Вечером 31 августа эсэсовцы, переодетые в польскую военную форму, инсценировали нападение на радиостанцию. На следующий день фюрер сообщил по радио немецкому народу, что Германия объявила войну «вероломной» Польше.
Не только горячие войны начинались с провокаций, но и холодная война тоже. 5 марта 1946 года в Фултоне (США) приехавшего с частным визитом Уинстона Черчилля, который на тот момент не являлся официальным лицом Британии, пригласили выступить с речью. Тот выступил так, что Сталин воспринял это как вызов, перечеркнувший опыт союзничества Второй мировой войны. Позже и вьетнамскую войну США начали с провокации. По утверждению Вашингтона, 2 августа 1964 года эсминец ВМС США «Мэддокс» был атакован северовьетнамскими торпедными катерами. Это дало Америке основания нанести авиаудары по северовьетнамским базам и нефтехранилищу. А Конгресс принял Тонкинскую резолюцию, которая стала юридическим основанием для отправки американских войск в Индокитай. Провокации в своем арсенале используют государства, партии, НКО и откровенные террористы. Само понятие уходит корнями в античность. Provocatio на латыни означает вызов, а provocator — это бросающий вызов.
Сегодня, в эпоху информационных тоталитарных манипуляций, роль провокации еще более возрастает, поскольку она мгновенно обретает огромный информационный резонанс, и общественные настроения начинают давить на политиков. По этой причине риторика официальных лиц становится более экспрессивной, провокационной и резкой, даже грубой. Политические перебранки на грани фола стали обычным делом. Дипломатию подменили «языком подворотни». Так, Трамп устраивал словесные перепалки с Ким Чен Ыном, Байден вообще не чурается грубых ругательств в адрес Путина или Си Цзиньпина. А поскольку все политики еще и присутствуют в соцсетях, то там вообще дают себе волю пускаться во все тяжкие. Да и в официальных аккаунтах нормой стали грубые и голословные обвинения, сарказм, «подколы» и троллинг. Дипломатия заменена монологами, обращенными к своей публике, но не к партнерам и противникам в другой стране. И такие монологи, проводимые в резкой форме, лишь добавляют токсичности и лишних эмоций в эпоху кризисов. Отсюда не может вырасти никаких договоренностей, переговоров, нет никакой проработки позиций, тем более компромиссов, есть только работа над имиджем и внешней картинкой. Провокация победила всех — и мир, и войну, и конструктивную политику как таковую. Она стала самоцелью большой политики.
